"Утомленные солнцем-2": Не пожалей груди дочери своей

Нет, никто хорошего кино, собственно, и не ждал. Все шли посмотреть, насколько далеко можно зайти на пути любви к себе. Что ж, мы это увидели. Испытание возрастом, славой или, наоборот, трудностями выкосило практически всех хороших режиссеров советской школы. Они либо спились, либо опопсели, либо сбрендили. Редкие-редкие, как Владимир Меньшов, деятели кино, сохранили свежесть рассудка, а остальные бросились во все тяжкие: Рязанов скучно хаял власть, Юнгвальд-Хилькевич прочитал заклинание Rase Dead на своих мушкетеров, Бортко сумел из искрометной гоголевщины сделать унылую агитку, а Никита Сергеевич прогрессировал в желании надеть на себя все короны этого мира. Прямо как в сказке о рыбаке и рыбке: сначала не хотел быть столбовой дворянкой, хотел стать царицей, потом уже и царицы стало мало, захотел быть владычицей морскою.

В "Утомленных солнцем-2" Михалков размахнулся по полной, собрав все худшее, чего достигли некогда советские режиссеры: он и героев оживил, и власть скучно поругал, и постную религиозную агитку сделал, собрав под хоругви цвет современной актерской школы и не пожалев для воплощения грандиозного замысла самолюбования миллионов государственных денег и грудей собственной дочери. И чем дальше я смотрел фильм, чем гуще и напористей становился градус неадеквата на экране, тем сильнее я убеждался: братцы, так ведь это ж комикс. Наш, отечественный, православный, истово русский комикс. Абсолютно карикатурные немцы, хреново отрисованные мультяшные спецэффекты, напоминающие голливудские нуар-эпосы, вроде "Небесный капитан и мир будущего", молодецкая удаль старичка комдива – все это наводило на мысль: вот он, наш супергерой. Наш Брюс Уиллис, который в нужный момент вылезет из окопа и спасет Расею-матушку. У него даже спецдевайс на руке есть, железная рука, как у Тони Старка, оттуда лезвия вылетают. Куда там бэтмобилю.

Православный уклон комикса был заметен практически сразу же, с первого появления в кадре Лучшего друга всех физкультурников. Сталин в исполнении весьма неплохого актера Максима Суханова выглядит сущим Сатаной, врагом рода человеческого. Его приспешники – демоны, искушающие людей. И Митя Арсентьев, в первой части всего лишь чертенок, обаятельный и артистичный, в "Предстоянии" уже настоящий бес, питающийся людскими страхами, боящийся в этой жизни только одного – своего господина. Не жалея чернил, не жалеет Никита Сергеевич и белил, убедительно доказывая, что Великая война – это божья кара, и что спасли СССР от фашистов молитвы и посты, а не что-нибудь еще. Тут тебе и безногий поп, который крестит Наденьку, цепляясь за противокорабельную мину, и чудотворная икона, спасшая жизнь комдиву Котову, и мусульманский намаз на передовой. Этим Михалков берет на себя еще и роль отца народов, как бы напоминания современным мусульманам: дескать, фашиста вместе бивали, что ж теперь-то? А сам комдив и отец солдатам, и верный семьянин, и бравый боец-супермен, и духовный наставник, который учит, как правильно жить.

С удовольствием размахивая обличающим топором, Никита Сергеевич не замечает, что попадает по суку, на котором сидит. Показывая гламурную Машу Шукшину в роли истеричной хабалки от партийной верхушки, Михалков, не понимая этого, ерничает над современными VIPами всей этой московской элиты, к которой сам же относится. Ведь именно его знакомые и приятели истерят, если в гостинице не пять полотенец, а четыре, если фуагра не понравился или Мерседес не 600-ый, а 500-ый.

Отказавшее чувство меры повредило и чувству времени и действия сюжета. Великий режиссер великого кино размазал весьма нединамичную сюжетную линию на три часа, неторопливо повествуя о биографии комдива и его дочери, которая, в общем-то, ничем интересным и не примечательна. Есть только попытки выдавить слезы развороченными кишками, оторванными руками и сценами зверств. Если бы я хотел посмотреть качественную расчлененку, пересмотрел бы фильм "Пила". А тут это смотрится натужно, да еще и некачественно. Эпизоды перемежаются друг с другом вразнобой, слабо связаны, отчего в голове за три часа экранного времени великого кино возникает великая путаница.

Что касается актерской игры, тот тут тоже все очень грустно. Игра большинства молодых актеров, вроде Дюжева и Смольянинова, напоминает клоунаду, кривляние. Глядя на то, как перекрашенный в блондина Космос пытается подпустить в голос блатной истерики или копировать южнорусский говор, хочется плакать. Но хуже всех, конечно, играет Надежда Михалкова. Вот насколько она была непосредственна и очаровательная в первой части, настолько же она неестественна и натужна в своих рыданиях и прочувствованных разговорах с противокорабельной миной (было и такое!) в этой. Михалков тоже уже давно смотрится скорее самопародией, чем актером. С Меньшиковым сложнее. Очевидно, что ему тесно в несколько туповатых рамках новой версии Мити, потому во многих сценах он неестественно нервозен, а в некоторых – неуместно холоден. Наигрыш очень чувствуется. Во всем этом кошмаре есть только два человека, которых ничем не испортить. Это и правда выдающиеся актеры: Сергей Маковецкий и Евгений Миронов. Их персонажи тоже весьма шаблонны, а речи – нарочиты и театральны, но когда они их играют, вся шелуха михалковской пошлости куда-то отшелушивается, и становится видно человека. Особенно хорош был Миронов в роли командира штрафбата. Кстати, фильм изобилует нецензурной лексикой, слово "б**" в "Предстояни" сказали, по-моему, все народные и заслуженные артисты России. И теперь-то, сравнив всех их, можно уверенно сказать: лучше и уместнее всех в кадре удается материться Евгению Миронову.

Но в целом, фильм вызывает легкое ошеломление – насколько же человек может быть уверен в своей святости и самоценности? Нет, конечно, если вспоминать лучшие роли Никиты Сергеевича в кино, то можно сказать, что лучше всего у него удавались этакие хамоватые нагловатые барчуки. Вспомните Сергея Сергеевича в "Жестоком романсе", проводника из "Вокзала для двоих" или атамана из "Свой среди чужих, чужой среди своих". Вот этот барственный и хамоватый стиль проник и в режиссерскую манеру, начисто отключив такую функцию, как самоконтроль. На середине фильма, глядя на покидающих зал зрителей, я перестал серьезно относиться к тому, что происходит на экране, а на фразе "Покажи сиськи" начал неприлично ржать, почувствовав себя подростком. А как иначе? Если это он так стебется над нашим братом зрителем, то значит, можно ржать, а если это он серьезно – то это уже диагноз. Судя по трейлеру следующей части под названием "Цитадель", сисек будет больше, что, видимо, является специальным режиссерским ходом – рассказать подрастающему поколению о великой победе хоть таким способом. Теперь понятно, на какие спецэффекты пошел этот небывалый бюджет.

После этого фильма, по идее, фамилия "Михалков" может стать единицей измерения пошлости, как в физике по именам великих ученых называли единицы сопротивления, силы тока или электрической емкости. Смотришь фильм и думаешь — этот 3 миллимихалковых, этот 4,5 наномихалковых. Дождемся "Цитадели" и сделаем контрольный замер. Просто появился чисто научный интерес – возможно ли еще хуже?

"Утомленные солнцем 2" в кинотеатрах Новосибирска

"Утомленные солнцем 2" в кинотеатрах Барнаула

"Утомленные солнцем 2" в кинотеатрах Кемерова

"Утомленные солнцем 2" в кинотеатрах Новокузнецка

Редакция MORS'а смотрела фильм в новосибирском кинотеатре "Синема Парк".