Чайки против людей

Нагромождение острых булыжников на подступах к морю и утыканное осклизлыми от водорослей камнями дно – вот что такое хорватский пляж. За узкой каменной грядой – площадки газонов с растрескавшейся почвой, усыпанной ржавой листвой по причине двухмесячной засухи. Отдыхающие в блаженстве валяются и там, и там – они, видимо, не подозревают, что такое песчаный пляж, где можно ходить босиком и нежиться, как в постели. Есть мысль отправить администрацию хорватских отелей на выучку к нам на Обское море. Тогда они поймут, что благ, отпущенных природой, для организации цивилизованного туризма недостаточно.

Игры среди камней

Любопытства ради мы обошли окрестности и обнаружили таки аккуратненький песчаный участок площадью 2 Х 1,5 м с очищенным дном. Могут, если захотят! Пляжик принадлежит закрытой территории госпиталя для колясочных инвалидов. В самом городе берег скалистый, как в горах, либо его вовсе нет. Ровинь – это хорватская Венеция, в море можно нырять прямо из окна.

Бесхитростный сервис объясняется, видимо, тем, что Адриатическое море само по себе прекрасно и не нуждается в искусственных изысках. Купил селиконовые тапки и безболезненно потопал по камням. Отплыл подальше – и налюбовался всевозможными рыбами в прозрачной глади. Даже удочки не надо, можно сачком черпать живность. Чайки здесь совсем разленились, добыча пропитания не требует от них никаких усилий.

Одна наивная особа по непониманию птичьей природы воскликнула: "Бедные! Кушать просят", сочувственно глядя на громадную стаю орущих чаек. Они преследовали теплоход, окружив его со всех сторон, как жертву. Казалось, судно вот-вот пустится в бегство, иначе эти бандиты разнесут его в щепки. Но у капитана ни один мускул не дрогнул: он привык к диким выходкам необузданных птиц. Они как наши голуби, их так же много, они так же прожорливы, а еще и агрессивны. Своим поведениям чайки дают понять, кто на самом деле на пляже хозяин. Даже боязно становится, не так повернешься – и получишь клювом по голове. Впрочем, это вполне соответствует духу итальянцев, очень похожих на этих пернатых.

Семейные страсти

Русских туристов в этом местечке не так уж много. Они, как белые люди, цивилизованно обитают в гостиничном комплексе "Amarin". Вилла с отдельным входом (веранда с кустом олеандра и однокомнатная квартира со всеми удобствами, включая кухню) – это абсолютная изоляция от соседей и персонала. Итальянцы и немцы, составляющие 90% контингента, селятся в кемпинге. Они приезжают сюда, как мы на дачу: со всем скарбом, палатками, детьми, собаками, словно цыгане шумною толпою. Особенно шумят и толпятся итальянцы.

Мы полагали, что темперамент этой нации, показанный в кино, – грандиозное художественное преувеличение. Ан нет. Типичная сцена: семейка пожирателей пиццы располагается на пляже. Толстый, как пузырь, муж извлекает из сумки коврик, и тут такая же толстая, но проворная жена, обхватив его сильными ручищами, внезапно бросается нацеловывать то в шею, то в щеки. Сынишка-колобок принимается капризничать, и тогда мамаша, оторвавшись от папаши, пускается в крик. Мальчишка голосит еще пуще, воительница хватает булыжник (не мелкий камешек, а именно увесистый булыжник размером с кулак) и швыряет в чадо. Ей этого мало, и в ход идет второй, который попадает аккурат в ногу ребенка. Жертва, прихрамывая, удирает. Мать вослед извергает проклятья. А через полчаса все трое как ни в чем ни бывало идут купаться.

– В Италии море холодное и грязное, – просвещает гид Майя. – А у нас теплое и чистое. Поэтому итальянцы едут к нам. У них отпуск в августе. Мы все ждем, скорее бы закончился этот месяц, чтобы вздохнуть спокойно.

Личная жизнь на сцене

Однако собаки у итальянцев не похожи на своих хозяев. "В Европе собаки совсем другие – воспитанные", – заметила одна маленькая туристка из Сибири. Ведут они себя прилично, не то что у нас: не гавкают, не кидаются на прохожих, не гадят где попало. Европейцы повсюду таскают за собой своих питомцев, которые чинно вышагивают рядом, стоически претерпевая долгие часы экскурсий или шопинга.

Маленький средневековый туристический городок Ровинь на полуострове Истрия заточен конкретно под шопинг. Узкие двухметровые улочки, вымощенные отполированным тысячами ступней булыжником, вмещают вереницы велосипедистов, толпы пеших туристов, столы и кресла ресторанов и бесконечные сувенирные лавки. Продается исключительно Hand made, художники сидят тут же, на ступеньках, приступочках и порожках, ваяют скульптурки из жести, малюют виды и пейзажи. Дети тоже торгуют - ракушками и ничем иначе. Русский подросток, глядя на них, открыл собственный бизнес. "Выловлено собственноручно в регионе Ровинь" – накарябано у него на картонке.

Ни дворов, ни двориков в Ровине нет. Белье после стирки, вплоть до панталон, выплясывая на ветру, развевается над головами туристов и сливается с текстильным товаром. Символ Ровиня – ставни, они есть у каждого окна, распахнутого прямо на прохожую часть.

Жители в расположенных на уровне глаз окнах занимаются будничными делами – в основном режут колбасу и чаевничают. Иногда выясняют отношения и целуются. Жизнь аборигенов выставлена напоказ – смотрите, заглядывайте, любопытствуйте, все для туриста. Весь Ровинь – это театральная декорация, а жители – артисты, выступающие перед приезжими. Так они существуют весь туристический сезон с мая по октябрь. Затем спектакль заканчивается, декорация сворачивается, население уходит на покой, как медведь в берлогу. Зимой в Ровине делать нечего. Ни тем, ни другим.